Led Zeppelin - The MAGIC VOICE In DREAMLAND

Свет в переполненном зале Ледового дворца погас примерно в 20.22. По моему мнению для звезды ранга Роберта Планта задержка вполне допустимая. На заднике сцены высветилось черное солнце на рыжеватом фоне и оранжевая же надпись DREAMLAND. Но еще около пяти минут нам пришлось просидеть в ожидании, посвистывая и похлопывая.

И вот наконец в полумраке начали появляться музыканты, встреченные дружными аплодисментами. На фоне каких-то электронных шумов послышались пульсирующие звуки гитары. И тут на сцене появился ОН, поначалу узнаваемый лишь по копне белокурых волос. Вспыхнул свет, и под сводами Ледового разнесся ГОЛОС, который не способен был заглушить даже гром оваций и рев толпы. Этот голос мгновенно заполнил собой весь огромный дворец, и сразу стала понятна справедливость тех афиш несостоявшегося прошлогоднего концерта, где значилось: "The Magic Voice Of LED ZEPPELIN”. Этому голосу можно дать множество эпитетов – нежный, страстный, проникновенный, мощный, но ни один из них не способен в полной мере определить его [в этом мы все сами убедились в этот вечер]. Только одно определение будет верным – это ГОЛОС РОБЕРТА ПЛАНТА [другого такого нет и, увы, не будет], или еще – волшебный голос, а уж "…of LED ZEPPELIN” или нет – не так важно. Этот голос захватил меня всего с первых минут до последнего "Thank you, Good night, St.Petersburg!”, очаровал настолько, что хотя и удалось примерно удержать в памяти порядок песен, но где, в какой из них были какие интересные музыкальные вкрапления – сказать точно не берусь.

Когда Плант закончил первую часть повествований о похождениях бедолаги Джо, где в ответ на каждую строчку лишь тявкающее огрызались гитары, пошли солировать "…SENSATIONS”. Сперва выдал соло Джастин Адамс, на каком-то инструменте по звуку явно восточного происхождения, а по виду откровенно напоминавшем швабру с намотанной на нее половой тряпкой. Затем было соло другого гитариста, после чего Джон Бэггот пробежался по клавишам, и мистер Плант под всеобщие аплодисменты закончил "Hey Joe”, совершенно не похожую на знакомую нам версию Джимми Хендрикса.

На протяжении всего концерта не менее важными персонажами, чем голос Планта, были его лицо и руки. На лице выражались все те страсти и эмоции, что передавал его голос, а руки так и хочется сравнить с крыльями огромной птицы – то Плант вместе со своим голосом плавно парил над сценой, то руки-крылья беспомощно опускались, пораженные невиданной болью, сквозящей в голосе, и вдруг тут же вцеплялись в микрофонную стойку, словно в предсмертной судороге (в общем мы все это видели и на "Unledded”, но живьем!).